"Только когда я пела, я чувствовала, что меня любят", — часто повторяла Мария Каллас.

По официальной версии, Мария Каллас умерла от сердечного приступа. В последние годы у нее действительно было несколько несложных заболеваний, но болезни сердца среди них не было, она никогда даже не жаловалась на сердце. Врач, сделав заключение о смерти, не настоял на вскрытии. Также хорошо известно, что Каллас категорически не хотела после смерти оказаться в печи. Даже купила место для своей могилы. И все же — тело ее было кремировано.
Есть версия, что ее отравила ее пианистка и компаньонка  Васса Деветци, чтобы завладеть богатствами певицы. Она не только намеренно ограничивала круг общения Каллас, чем развила ее депрессию, но и регулярно добавляла в ее лекарства транквилизаторы. Насколько справедлива эта версия, непонятно, но теория отравления очень популярна среди поклонников певицы. Загадочно и то, что никаких расследований на этот счет возбуждено не было. По версии мужа, Мария, вероятнее всего, покончила с собой. А быть может, люди просто не хотят верить в банальность смерти той, кого они боготворили.
Гречанка по происхождению, Сисилия София Анна Мария Калогеропулос родилась в Нью-Йорке 2 декабря 1923 года. Ее имя было позже сокращено до Марии Каллас. Ее воспринимали как чудо-ребенка. Игрушками ее с трехлетнего возраста были пластинки с записями оперных певцов. Мать Марии использовала все связи семейства, чтобы попытаться устроить ее для продолжения образования в престижной Королевской музыкальной консерватории. В возрасте шестнадцати лет она завоевала первый приз в консерваторском выпускном конкурсе и начала зарабатывать деньги своим голосом. В 1941 году, в девятнадцатилетнем возрасте, Мария пела свою первую партию в опере «Тоска» за баснословную королевскую плату в шестьдесят пять долларов…
Неравный брак.
В 1947 году в Вероне Мария познакомилась с Джованни Баттистой Манегини, итальянским промышленником и большим любителем оперы. Менегини был на 30 лет старше Марии. Его это не остановило, как, впрочем, не остановило и то, что она в то время весила 104 килограмма.
Обе семьи, однако, были против их женитьбы. Семья Менегини опасалась, что Баттиста, женившись на оперной певице, забросит семейное дело, а мать Марии была очень расстроена разницей в возрасте, а также тем, что Менегини не был греком. Бракосочетание состоялось в Вероне в 1949 году. Никто из родственников жениха и невесты при этом не присутствовал.
Менегини немедленно занялся всерьез карьерой своей молодой жены. Мария похудела и научилась одеваться в соответствии с требованиями моды. Триумфально прошло ее дебютное выступление на сцене знаменитой «Ла Скала» в Милане в 1950 году. Менегини не разрешал своей жене иметь детей, опасаясь, что это может повредить ее карьере.
Их семейная жизнь тем не менее складывалась счастливо до памятного морского круиза в 1959 году на борту яхты «Кристина», владельцем которой был Аристотель Онассис.

Да, Алис, вот такие мы солидные дамы! А иногда, все-таки вот такие. Ты - слева, я справа:[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=xp5RvBhkYE0[/youtube]

Отредактировано butterfly (2010-01-17 16:53:15)

Сегодня у меня снова семейная тема. Немного грустно получится, я знаю, но просто такой день. Пять лет как нет со мной дорогого мне человека, моего дедушки. И все эти пять лет не было ни одного дня, чтобы я не подумала о нем.
       Я уже писала, что он приехал в СССР в 54-м. Сначала были 2 года, проведенные где-то в степях Казахстана, я так подозреваю, некая зона «фильтрации» для новоприбывших. Интересно, что ни о жизни там, ни впоследствии, о жизни здесь, ни одного плохого слова он ни разу не сказал. Чемпион Маньчжурии в гонках на велотреке, председатель Харбинского яхт-клуба, ведущий актер драматического театра, умел чувствовать себя счастливым везде и при любых обстоятельствах.
В 56-м наш городок подавал большие надежды — здесь была одна всенародная стройка и пара предприятий особого  назначения. Но приехав в этот город с дипломом юриста Шанхайского университета, стажем работы на КВЖД и свободно владея китайским, дед, думаю, не слишком представлял, где он будет работать. И тут — просто чудо какое-то, оказалось что в городе есть настоящий театр. Пускай он назывался банальным словом — Дворец Культуры, но все равно это был театр — красивейшее творение, с бархатными креслами, мраморными лестницами, витражными окнами, резьбой и лепными украшениями. Ленинградский архитектор, сдавший его годом раньше, получил за свою работу Государственную премию.
Театр стоял почти на самом берегу Днепра. Думаю, примерно таким увидела его моя семья в далеком 56м.