Мы не захотели его впустить..

Когда Майкл Джексон впервые пожал руку Опре и открыл свое сердце перед миром, он просто хотел, чтобы мы впустили его в наш мир. Когда он простодушно показывал ей окрестности своего ранчо, парк развлечений, кинотеатр, кровати для больных детей, он просто хотел, чтобы мы позволили ему войти.

Когда он крепко ухватил небольшого плюшевого медвежонка, которого передал ему человек из персонала — этот подарок, сделанный в духе веселья и легкомыслия он воспринял как благословение. Он держался крепко за этот малый жест сострадания и любви. Он просто хотел, чтобы мы его впустили.

Когда он ободряюще похлопал Мартина Башира по плечу, когда учил его лунной походке, излучая смирение и благодать, он просто хотел чтобы мы его впустили. Когда он в конце интервью пожимал Баширу руку — мягко, с любовью и доверием, исполненный веры в его слова: "Майкл, я вижу правду, я понимаю, я тебя не обману!" и невинно не подозревающий о горе, боли, предательстве в которые выльется ему это интервью, он просто хотел чтобы мы позволили ему войти.

Когда его принудили давать финальную серию концертов те, кто больше был обеспокоен защитой своей прибыли, чем защитой прав, здоровья и счастья этого человека, он продолжал улыбаться с состраданием и смирением – в нем не было ненависти за десятилетия грязного обращения с ним, за насмешки и осуждения, испытанные ранее. Человек послабее уже давно упал бы духом, испытывая горечь и гнев, отказываясь помогать этому жестокому миру, но человечность Майкла ни разу не изменила ему. Он только хотел чтобы мы впустили его в наш мир.

Увы, (что за трагедия!): ему, столь благородному, любящему и доброму, столь сострадательному, в человеческом обществе места не нашлось. Не желая изменяться, многие закрылись от него в своем мире алчности, ненависти и нетерпимости. Защитой от его влияния они избрали слухи, ложь, инсинуации, каждый день по кирпичику выкладывая из них непроницаемую стену вокруг умов общественности, более не желающей менять свою точку зрения. Но разве они не понимали, что величие и красоту в мире можно увидеть только взглянув на него с другой стороны? Те, кто приносил миру наиболее выдающиеся дары, почти всегда оставались непонятыми. Люди глумились и высмеивали да Винчи за близость и уважение к природе, ведь это шло вразрез с общественным мнением, приученным думать и действовать как варвары. Но какими были бы взгляды да Винчи, если бы не предшественники современного мира? Если бы не прародители современных экологических активистов и сторонников? Здесь был человек, который грелся в ярких лучах света, пока все остальные шарили вокруг в темноте. То же самое верно для многих гениев: Моцарт, Майкл – они просто хотели, чтобы мы позволили им войти в наш мир (и осветить нашу тьму).

Мы должны прекратить уничтожение личностей, которыми надлежало бы дорожить. Вы уже осознали, что общее мнение не может быть едино правильным? Кто решил за нас, что "нормально" иметь беспорядочные половые связи, пить до потери здравого рассудка, превратить войну в обыденность, совершать акты геноцида, ненавидеть друг друга и бездумно разрушать планету — единственный дом, который мы имеем и (может быть?!) будем иметь. Когда ЭТО стало "нормальным"?

Когда мы начали останавливать нашего дорогого Майкла? Когда стало "ненормальным", "безумным" и "сумасшедшим" жить так, чтобы твои лучшие человеческие качества светили миру так ярко, как только возможно; исколесить весь мир, принося утешение, ободрение, руководство, финансовую и моральную поддержку семьям, потерявшим все, чьи земли оказались безжалостно уничтоженными ради алчных целей других. Когда стало "странным" желание залезть на дерево или сидеть на верхушке крыши и с благоговением и трепетом вглядываться в звезды, осознавая необозримость мироздания, которое баюкает нас в своей бесконечности. Или наблюдать за полетом ласточки, как она ловит насекомых в ночном воздухе, или за пчелой, как она тяжело перелетает от цветка к цветку.

Майкл Джексон жил и дышал этими настроениями и убеждениями, которые, если взглянуть выше изобретенных человеком технических новинок, электроники и бетона, и есть то, что составляет истинную суть человечности, иными словами, это те элементы, которые формируют человечность. Быть человечным — значит быть человеком. Чтобы стать человеком, необходимо признать свое место среди красоты, великолепия и богатства природы и смирить себя перед ее божественным началом. Быть человечным – это также, по определению, быть добрым и великодушным. Если в нас нет ни одного из этих качеств, тогда что за форма человечности существует сейчас? И можем ли мы по-прежнему идентифицировать себя как человечество? Вот, пришел дорогой Майкл, один из немногих, кто попытался напомнить нам что значит это слово. Он попытался осветить наш мрак, показав нам, что значит быть человеком — почитая и уважая чудеса природы не как средство для получения какой-то выгоды, но как лучшую часть самого себя. Он пытался осветить нашу тьму доброжелательностью, любовью, добротою...

Но мы не захотели его впустить…
Тори Томкинс